Война магов - Страница 50

Волга продолжала невозмутимо нести свои воды к далекому Каспийскому морю, небо оставалось светлым, ветер ничуть не усилился. Поняв, что буря не занимается, осмелели и остальные моряки. Один за другим от причалов начали отваливать ушкуи, и к сумеркам численность «заволжского десанта» достигла пятидесяти тысяч человек. На второй день начали переправу лошадей, воинского снаряжения, пушек и заготовленного боярином Выродковым осадного оснащения. Поскольку все это сопровождалось людьми — численность левобережной рати постоянно росла.

Восемнадцатого августа на казанский берег переправился Иоанн. Если считать армию находящейся там, где полощется ее хоругвь, именно эта дата и стала днем переправы. К вечеру в лагере случился какой-то шум. Как донесли вернувшиеся корабельщики — к русскому воинству примкнул отряд казанских татар, сохранивших верность принесенной в прошлом году клятве. Командовал отрядом некий Камай-мурза, который тут же надолго уединился в царском шатре вместе с воеводами. Андрей понял, что оборона Казани отныне вскрыта по всем направлениям. Если честный татарин не знал ногайских секретов — беседовать в ставке ему просто не о чем.

Двадцатого августа русские полки двинулись к Казани, охватывая город с разных сторон, переправились через Бурлак и Казанку. Потерпели первое поражение: у Бурлака татары опрокинули передовой русский отряд. Одержали первую победу: ногайские тысячи бежали под ударами подоспевшего подкрепления и заперлись в городе, отдав во владение противнику широкое Арское поле. Победа важная, ибо с двух сторон Казань надежно защищали болота и топи, среди которых и сливались две реки. Подобраться к стенам города штурмующим можно было только с Арской стороны.

Обо всем этом Зверев узнавал от раненых бояр и сопровождавших их домой холопов. Сам он отстал далеко позади: отданных ему под командование стрельцов — по всеобщему убеждению, непригодных к сражениям — царь выделил в помощь боярину Ивану Григорьевичу. А уж у того дел было невпроворот: перевозить, перевозить и еще раз перевозить. Тыны, щиты, накаты, рожны, башни — впору еще один город построить. Это не считая пушек, пороха, жребия и ядер. Только таскать поспевай.

Двадцать второго августа обоз с осадным снаряжением застопорился: вывезенные еще с Углича мастеровитые плотники наводили впереди мосты через Бурлак и настилали гати для тяжелых повозок. Князь Сакульский воспользовался этим, чтобы разбить свою вольнонаемную толпу на десятки и сотни. Заглядывая в будущее, людей он группировал по местам проживания — чтобы потом исполченные стрельцы составляли готовые подразделения, знающие своих командиров, свои места в общих рядах, да и просто друг друга. Затем дал им время до вечера, чтобы выбрали сотников — князь пообещал тем, кто не изберет, назначить командиров наугад волевым порядком. Сотникам надлежало утром явиться к Андрею.

Но утром обоз стронулся с места, чтобы к вечеру частью выползти на Арское поле, частью — свернуться в громадный прямоугольник на Царском лугу, между ставкой и татарами Шиг-Алея. Дальше началась некая фантасмагория: стрельцы и плотники под командой боярина Выродкова принялись разгружать обозы и возводить укрепления… спиной к крепости, словно намеревались не штурмовать, а оборонять Казань! Князья и бояре, кружась неподалеку, осыпали строителей насмешками, что-то обидное кричали и ногайцы со стен крепости — однако арабист с чисто восточным высокомерием игнорировал все колкости и продолжал активную, хоть и ненужную, деятельность.

Звереву было не до того, чтобы давать советы или задавать вопросы. Он созвал на Царский луг сотников стрелецкого пока и, выстроив сто пятьдесят человек вокруг себя в несколько рядов, начал демонстрировать основные приемы боя с бердышом — оружием до того неведомым и непонятным. Длинный хват, короткий хват, резня в ближнем бою, прикрытие от стрел, закрытие от всадника, рожон от конской атаки. До обеда показывал, после обеда поставил в центр Пахома, сам же ходил между рядами и поправлял тех, кто действовал с ошибками.

Главным преимуществом бердыша — большого, тяжелого и широкого — было то, что научиться им действовать можно довольно быстро. Не то что саблей или мечом. Или даже рогатиной. Десяток простеньких приемов позволяли управиться с самым искусным фехтовальщиком, вооруженным лишь коротким клинком. В мире победившего вампиризма Зверев сам постиг эту науку всего за пару часов. И ничего — вполне успешно выжил.

Утром стрельцы явились с пищалями. Князь медленно и подробно показал, как заряжать доверенное им государем оружие, пару раз выстрелил в одинокий клен, свалив его наземь картечным зарядом, после чего повел людей к Казани. Через Бурлак сотники дали залп в сторону крепости, перезарядили оружие, снова выстрелили — и князь отпустил всех восвояси, дабы они приступили к обучению уже своих подчиненных.

— Неделя на все! — строго предупредил Зверев. — Потом проверю! За подчиненных будете отвечать головой!

— Когда же сделать сие, княже? — тут же запротестовали сотники. — Боярин Выродков продыху не дает! Токмо копай да копай!

— Вкруг будете учиться, — отрезал Андрей. — Пять сотен учатся, остальные у Ивана Григорьевича на подхвате. Через два дня меняетесь. Так за неделю науку и постигнете. С дьяком я договорюсь.

Ввечеру двадцать шестого августа князь вместе с неотлучным Пахомом перешел на Арское поле, выискивая главного сапера Руси среди сваленных высокими кучами фашин, заточенных для тына бревен, земляных рвов и насыпей. Отстроенная арабистом линия обороны располагалась в двух пушечных выстрелах от стен Казани и смотрела жерлами сорока малокалиберных пушек в сторону русского военного лагеря — стоянки Большого полка, что находился под рукой князя Воротынского. При пищалях имелся наряд: приехавшие из Углича пушкари состояли под рукой дьяка Выродкова и приказам боярина доверяли полностью. Сказано стеречь под прицелом русский полк — исполняли, как «Боже мой».